Классические опыты В.Л. Дурова и В.М. Бехтерева по телепатии с собаками В
1921 г. академик В.М. Бехтерев вместе с известным дрессировщиком
животных В.Л. Дуровым проводил опыты мысленного внушения дрессированным
собакам заранее задуманных действий. Аналогичные опыты проводились и в
практической лаборатории зоопсихологии, которой руководил В.Л. Дуров
при участии одного из пионеров мысленного внушения в СССР инженера Б.Б.
Кажинского. Уже к началу 1921 г. в лаборатории В.Л. Дурова за 20
месяцев исследований было проделано 1278 опытов мысленного внушения
(собакам), в том числе удачных 696 и неудачных 582. Статистическая
обработка материала показала, что «...ответы собаки не были делом
случая, а зависели от воздействия на нее экспериментатора». Опыты с
собаками показали, что мысленное внушение не обязательно должен был
проводить дрессировщик, это мог быть опытный индуктор. Необходимо было
только, чтобы он знал и применял методику передачи, установленную
дрессировщиком. Внушение проводилось как при непосредственном
визуальном контакте с животным, так и на расстоянии, когда собаки не
видели и не слышали дрессировщика, а он их. Следует подчеркнуть, что
опыты проводились с собаками, имеющими определенные изменения в
психике, возникшие после специальной дрессировки. Классическими в
изучении телепатии и суггестии являются описанные академиком В.М.
Бехтеревым шесть опытов над дрессированной собакой Пикки (1919 г.). В
четырех опытах передающим задание академика был В.Л. Дуров, а в двух
остальных – сам академик, причем о своем мысленном задании он никому
перед опытом не говорил. Опыты проходили в ленинградской квартире В.М.
Бехтерева, т.е. в обстановке, не привычной для подопытного животного.
Вот, что пишет сам В.М. Бехтерев. «Третий опыт заключался в
следующем: собака должна вскочить на предрояльный круглый стул и
ударить лапой в правую сторону клавиатуры рояля. И вот собака Пикки
перед Дуровым. Он сосредоточенно смотрит в ее глаза, некоторое время
охватывает ладонями ее мордочку. Проходит несколько секунд, в течение
которых Пикки остается неподвижным, но, будучи освобожден, стремительно
бросается к роялю, вскакивает на круглый стул, и от удара лапы по
правой стороне клавиатуры раздается трезвон нескольких дискантовых нот. В
четвертом опыте собака должна была, после известной процедуры внушения,
вскочить на один из стульев, стоявших у стены комнаты, и затем,
поднявшись на стоящий рядом круглый столик, поцарапать лапой большой
портрет, висевший на стене над столиком. Казалось бы, что это сложное
действие собаке не так-то просто выполнить. Но Пикки превзошел все наши
ожидания. После обычной процедуры (Дуров сосредоточенно смотрел в глаза
собаке в течение нескольких секунд) Пикки спрыгнул со своего стула,
подбежал к стулу, стоящему у стены, затем с такой же легкостью вскочил
на круглый столик, и, поднявшись на задние лапы, достал правой передней
конечностью портрет и стал царапать его когтями... Чтобы иметь
полную уверенность, я решил сам проделать аналогичный опыт, не говоря
никому о том, что я задумаю. Задание же мое состояло в том, чтобы
собака вскочила на стоящий неподалеку круглый стул и осталась там
сидеть. Сосредоточившись на форме круглого стула, я некоторое время
смотрю собаке в глаза, после чего она стремглав бросается от меня, и
начинает бегать вокруг стула. Опыт не удался и я понял почему: я
сосредоточился исключительно на форме круглого стула, упустив из виду,
что мое сосредоточение должно начинаться движением собаки к круглому
стулу и затем вскакиванием на него. Ввиду этого я решил повторить опыт,
не говоря никому о своей ошибке и поправив себя в вышеупомянутом
смысле. Я снова усаживаю собаку на стул, обхватываю ее мордочку обеими
ладонями, начинаю думать о том, что она должна подбежать к круглому
стулу и, вскочив на него, сесть. Затем, отпускаю собаку и не успеваю
оглянуться, как она уже сидит на круглом стуле. Пикки разгадал мой
«приказ» без малейшего затруднения...» Вот описание опыта по
телепатическому внушению на расстоянии, поставленному в
зоопсихологической лаборатории с участием академика В.М. Бехтерева, в
1926 г. «Задание состояло в том, что экспериментатор В.Л. Дуров
должен передать собаке Марсу мысленный «приказ» пролаять определенное
число раз. В.Л. Дуров находится вместе с другими сотрудниками в зале
лаборатории. Профессор А.В. Леонтович уводит собаку в другую комнату,
отделенную от зала двумя промежуточными комнатами. Двери между этими
комнатами А.В. Леонтович плотно закрывает за собой, чтобы достичь
звуковой изоляции собаки от экспериментатора. В.Л. Дуров приступает
к опыту. В.М. Бехтерев вручает ему вдвое сложенный листок бумаги, на
котором написана одному Бехтереву известная цифра 14. Посмотрев на
листок, В.Л. Дуров пожал плечами. Затем достал из кармана блузы
карандаш, что-то написал на обороте листка и, спрятав листок и карандаш
в карман, приступил к действию. Со сложенными на груди руками он
устремляет взгляд перед собой. Проходит пять минут. В.Л. Дуров в
свободной позе садится на стул. Вслед за тем появляется А.В. Леонтович
в сопровождении собаки и делает следующее сообщение: «Придя со мной в
дальнюю комнату, Марс улегся на полу. Затем вскоре привстал на передние
лапы, навострил уши, как бы прислушиваясь, и начал лаять. Пролаяв семь
раз, Марс снова улегся на полу. Я уже думал, что опыт закончен и хотел
уходить с ним из комнаты, как вдруг вижу: Марс снова приподнялся на
передние лапы и опять пролаял ровно семь раз. Выслушав его, В.Л.
Дуров торопливо достал из кармана блузы листок бумаги и подал его
Леонтовичу. Все увидели на одной стороне листа цифру 14, на другой
стояли дописанные рукой Дурова знаки: 7 + 7. Волнуясь, великий
укротитель объяснил: «Владимир Михайлович (Бехтерев) дал мне задание
внушить Марсу пролаять 14 раз. Но ведь вы знаете, что передавать число
лаев, большее семи, я сам не рекомендую. Я и решил: в уме разбить
заданное число пополам – как бы на два задания и передал ощущение лая
сначала семь раз, а потом после некоторой паузы, еще семь раз. В таком
именно порядке Марс и пролаял». В.Л. Дуров отмечал, что, по его
мнению, собаки не воспринимали «приказы» индукторов как нечто внешнее,
которому они подчинялись, как извне навязанной воле, т.е. «понимали» их
в нашем, человеческом смысле этого слова, а как свою собственную
потребность. Это относилось не только к собакам. Вот любопытнейшее
описание опыта по внушению двигательного рефлекса В.Л. Дуровым своему
сотруднику, Б.Б. Кажинским. – Владимир Леонидович, вы хорошо умеете
передавать мысленное внушение. Заставьте меня мысленно сделать то или
иное движение. Интересно, что я при этом буду сознавать или
чувствовать. Однако удастся ли это? – Пустяки, только сидите спокойно! – решительно ответил Дуров, и мы приступили к делу. Я
оставался неподвижным в течение не более двух минут и видел, как мой
знаменитый собеседник, не глядя на меня, взял листок бумаги, и что-то
спешно написал на нем карандашом, который он извлек из кармана своей
любимой черной бархатной блузы. Записку он положил на столе надписью
вниз, прикрыв ее ладонью, а карандаш водворил на место. Затем Дуров
стал смотреть на меня. Ничего особенного я не почувствовал, только
вдруг машинально притронулся пальцем правой руки к коже головы у себя
за ухом. Не успел я опустить руку, как В.Л. Дуров протянул мне листок,
на котором я с изумлением прочитал: «Почесать за правым ухом».
Пораженный случившимся, я спросил: – Как вы это сделали?! –
Вообразите себе, что у меня за правым ухом сильное раздражение кожи и
что надо поднять руку и почесать это место. Ощущение зуда за ухом я
постарался представить себе наиболее резко. Вот и все. А что вы
почувствовали? – Конечно, никакой передачи я не почувствовал. Просто мне захотелось почесать за ухом. Дуров торжествовал: –
В том-то и заключается самое замечательное, что вы восприняли
продуманное мной движение, как свою собственную ассоциацию идей и
движений, как приказ из своего собственного мозга, да к тому еще и
двойного свойства: почувствовали эффект раздражения за ухом и выполнили
движение к уху, именно к правому, как я и задумывал». Как видим Б.Б.
Кажинский не «прочитал» мысленный «приказ» В.Л. Дурова и сознательно
подчинился ему, а выполнил его, как свою собственную спонтанную
потребность.
Опыты М. Эдемс и Р. Пеоша по психокинезу у животных В
последнее время появились исследования, указывающие на возможность
воздействия животных на физические приборы. Очень убедительны опыты М.
Эдэмс по воздействию енотов на кормушки, действие которых определяются
встроенными в них генераторами случайных чисел. Опыты были максимально
приближены к естественным для животных природным условиям. Животные
находились за полупрозрачным экраном, и не имели доступа к аппаратуре,
установленной перед экраном. Было установлено, что кормушки выдают
животным при их воздействии больше корма, чем это должно было бы быть
при случайном срабатывании кормушки. М. Эдэмс считает, что у диких
животных пси-способности выражены ярче по сравнению с домашними
животными, у которых они практически исчезли. Фундаментально важными
в области биокоммуникации живых систем стали результаты многолетних
исследований французского парапсихолога д-ра Рене Пеоша по изучению
психокинеза и телепатии у животных. Его статья, в которой опубликованы
результаты этих исследований, имеет характерное название: «Цыплята не
лгут!» В своих опытах он использовал механический робот с заложенной
в него программой действий, запускаемой генератором случайных чисел.
Согласно этой программе, робот совершал случайные, заранее не
предсказуемые движения в экспериментальной зоне, где вылуплялись
инкубаторные цыплята. Цыплята, после появления на свет, благодаря
способности к запоминанию (импринтингу), признавали движущийся хаотично
робот за свою «мать» (курицу-несушку) и следовали за движущимся
роботом, если их выпускали из прозрачного бокса, где они находились в
течение всего времени опытов. После трех дней совместного пребывания
с хаотично движущимся роботом, цыплят убирали, и в их отсутствии робот
совершал свои непредсказуемые действия согласно программе. Затем цыплят
вновь приносили в экспериментальную зону в прозрачном боксе, чтобы они
могли видеть робота, но не следовать за ним. Было замечено, что в этом
случае движения робота становились менее хаотичными и случайными: он
проводил больше времени у ящика с цыплятами, нежели чем в других местах
экспериментальной зоны. В другой серии опытов с цыплятами, робот был
запрограммирован так, чтобы он намеренно уходил из экспериментальной
зоны. Но и в этом случае влияние цыплят на поведение робота
сохранялось, и он снова проводил больше времени в зоне с цыплятами.
Контрольные опыты с цыплятами, вылупившимися без присутствия робота
(т.е. не обладавшими импринтингом на робота), показали, что они не
способны оказывать влияние на его движение. Во второй серии опытов с
роботом и кроликами было обнаружено, что эти животные тоже способны
влиять на движение робота. Поскольку кролики – пугливые животные, то
когда их поместили в боксе рядом с хаотически движущимся роботом, они
сильно испугались. Влияние испуганных кроликов было столь сильным, что
оно сказалось на движении робота, и он стал больше времени проводить в
зоне наиболее удаленной от бокса с кроликами. В серии опытов с
кроликами был проведен также контрольный эксперимент. Он состоял в том,
чтобы вызвать у кроликов не отрицательную, а положительную реакцию на
движущийся робот. С этой целью кролика, уже знакомого с роботом, не
кормили в течение двух дней. После этого на верхнюю часть робота
поместили еду, и кролик так повлиял на движение робота, что тот стал
проводить больше времени у бокса с голодным кроликом. Результаты
этих и многих других исследований с животными показывают, что
пси-феномены являются не только свойством сознания человека, но и
фундаментальным свойством живого вообще. Различие заключается лишь в
том, что человек может сознательно управлять этими процессами, а у
животных это происходит по-другому.
Психокинез и способность управлять своим телом Если
сравнить поведение животных в естественных и экспериментальных
условиях, то легко понять, что цыплята или кролики не стали бы «тянуть»
к себе или соответственно «отталкивать» объекты, по поводу которых они
испытывают столь сильные эмоции и желания. Цыпленок сам бы побежал к
курице-несушке, а кролик удрал бы от страшного робота или, наоборот,
приблизился бы к нему. Что происходит в этих двух ситуациях, проявление совершенно разных способностей или одной и той же, но в разных условиях? Ведь
животные даже не подозревали, что они участвуют в экспериментах по
обнаружению у них экстраординарных способностей к психокинезу. Они
просто реагировали на образ, вызывающий у них очень сильные эмоции. В
одних условиях, когда их собственная двигательная активность не
ограничена, следствием этой реакции были бы собственные движения, в
других, как оказалось, – дистанционное влияние на движение неживого
робота! Самая обычная способность управлять своим телом, совершать
последовательность целенаправленных действий, где-то в своей глубине,
которая практически никогда не проявляется, оказывается
психокинетической по своей природе. Из результатов исследований по
психокинезу у животных это очень хорошо видно, как мне кажется. Но
тогда вопросы о психокинезе и о природе этой нашей способности
становятся двумя сторонами одной медали. В общем плане вопрос о
природе способности двигаться, которой мы, не задумываясь, ежесекундно
пользуемся – это вопрос о том, как связаны между собой сознание и мозг,
ум и тело. Это, так называемая, психофизиологическая проблема, вокруг
которой вне связи с исследованиями паранормальных явлений ведутся
длительные дискуссии. Что такое сознание, каково его соотношение с
мозгом, телом? Это продукт биохимической активности мозга, что-то
относительно независимое и возникающее на определенной стадии развития
сложноорганизованного мозга, или же это некая реальность, которая
существует параллельно с веществом и излучением и каким-то образом
взаимодействует с физической реальностью, в том числе и с телом, мозгом? О
психокинетической природе связи между сознанием и телом говорят
некоторые исследователи психофизиологической проблемы и паранормальных
явлений. А именно те, которые считают, что феномены сознания не могут
быть сведены к биохимической активности нейронов мозга и не возникают
на определенной стадии развития сложноорганизованных систем, а образуют
некоторую собственную реальность, которая, несмотря на свое
существенное отличие от реальности вещества и излучения, тем не менее,
может взаимодействовать с ней. Механизмом воздействия сознания является
психокинез. Но в экспериментах по психокинезу мы видим наличие
влияния на движение неживых объектов. Живое влияет на неживое. Это
выходит за рамки психофизиологии, связи сознания и мозга. Изучение
проблемы сознания в целом и паранормальных явлений, в частности,
приводит исследователей к выводу о том, что феномен сознания присущ не
только человеку или высшим животным, но в той или иной форме неживой,
косной материи. Психокинетическая природа связи между сознанием и телом
наводит на мысль о том, что проявление сознания в неживом, в косном
веществе может быть связано с его движением. Именно на этом
настаивает в своих исследованиях известный физик-теоретик Р. Пенроуз.
Мерцание перехода волна/частица, с одной стороны, связано с редукцией
волновой функции частицы (ее локализацией), с траекторией ее движения,
а с другой стороны, – согласно модели Пенроуза – Хамероффа, с
проявлением феномена сознания на квантовом уровне, самом
фундаментальном уровне неживой материи. Мудрецы утверждают, что
движение – это жизнь. Возможно, что движение (на квантовом уровне) –
это проявление той формы сознания, которая пронизывает все мироздание.
Ведь в соответствии с современными представлениями первоначальный
импульс, породивший Вселенную, – это Большой Взрыв, т.е. Импульс
Движения.
Главная
Фотоальбомы
Мои услуги
Статьи
Форум
Файлы
Тесты
Ссылки на сайты
Гостевая
Обратная связь
FAQ (вопрос/ответ)
О сайте